Громкий и волнующий, мягкий и чувственный, грандиозный и очень личный — всё это лишь слабые попытки очертить словами саундтрек к новому фильму Пола Томаса Андерсона «Призрачная нить». Номинированный на «Оскар», он стал в один ряд с «Дюнкерком» Ханса Циммера и «Звёздными войнами» Джона Уильямса, но проиграл «Форме воды» Александра Деспла — сказочные мотивы француза пришлись по нраву Академии второй раз за пять лет.
Ещё при первом прослушивании «Призрачной нити» было понятно, как далеко зашёл Джонни Гринвуд из Radiohead в мастерстве композитора, но когда видишь сам фильм, то вовсе задаешься вопросом: почему он всё ещё без статуэтки?
Ещё при первом прослушивании «Призрачной нити» было понятно, как далеко зашёл Джонни Гринвуд из Radiohead в мастерстве композитора, но когда видишь сам фильм, то вовсе задаешься вопросом: почему он всё ещё без статуэтки?
Первым опытом Гринвуда с кино стала экспериментальная документалка «Песня тела», которая в 2003 году получила премию BAFTA. Это история о жизни человека, о микро- и макрокосмосе, рассказанная с помощью видеозаписей со всего мира и фрагментов разных фильмов за последние 100 лет. Подобно самой ленте, музыка в ней — упорядоченный хаос на стыке электроники, классики и джаза.
Гринвуд сравнивает создание саундтреков с написанием отдельных пьес, которые идеально подошли бы основной истории и персонажу. Этот подход помог ему прийти к абсолютному взаимопониманию с Полом Томасом Андерсоном уже в первой совместной работе — фильме «Нефть». Оба творца уделяют много внимания деталям и тому, чтобы визуальная и музыкальная часть не перекрикивали друг друга, а были равноценны. Андерсон почти не накладывает разговоры актёров поверх музыки. У неё есть своё пространство, своя свобода и независимость. Отчасти поэтому саундтрек к «Нефти» проникает так глубоко.
Нисходящие скрипки в духе Кшиштофа Пендерецкого — большого вдохновителя Джонни — порой звучат будто ударные. Соло виолончели подчёркивают алчность и бескомпромиссность главного героя в исполнении Дэниела Дэй-Льюиса. Глубокое фортепиано то мягко поддерживает струнные, то так же мягко прорывается через них. Сложные гармонии напоминают о Стравинском и Бартоке.
Кроме прочего, композитор вплёл в партитуры перкуссионный шабаш «Convergence» из проекта «Bodysong» и давнюю наработку «Popcorn Superhet Receiver», которую отличает резкая скрипичная манера, когда по инструменту бьют обратной стороной смычка — техника col legno, которую выдающийся композитор-минималист Стивен Райх прозвал «гринвудовским пиццикато» (её можно услышать и в песне Radiohead «Burn The Witch», над которой группа работала по меньшей мере 16 лет и записала с давними соратниками Джонни в киноиндустрии — London Contemporary Orchestra). Из-за этих заимствований саундтрек не допустили к номинации на «Оскар» — по правилам премии музыка должна быть полностью оригинальной. Значит, тогда было ещё не время.
«Это сумасшествие: ты проводишь месяцы с вещами, существующими только на бумаге или в виде фортепианных зарисовок, а потом вдруг у тебя есть несколько часов с настоящими музыкантами, чтобы всё записать. Целый оркестр.
Как готовить фейерверк: месяцы планирования, а потом несколько стрессовых минут в надежде, что всё сработает — и вот уже конец. Полная противоположность тому, как мы записываемся с Radiohead — когда идея песни медленно развивается, но есть неизменное ядро», — Джонни Гринвуд для Esquire.
Сочиняя звуковую дорожку к фильму «Норвежский лес» по одноимённому роману Харуки Мураками, Гринвуд нашёл ключ в самом романе. Моменты с уроками музыки и попытками сыграть Баха на гитаре, образ учителя фортепиано, который после срыва пробует освоить гитару и вернуться к гармонии — всё это побудило композитора вообразить себя героем книги и попробовать исполнить классику и барокко на гитаре. Получившийся эксперимент — который, по словам Джонни, дался ему легко — ещё больше очертил его кинематографическое звучание, теперь уже такое узнаваемое.
В нескольких интервью музыкант говорил, что не представляет для себя работу над комедиями, особенно романтическими. И вправду это сложно вообразить, но в то же время сложно повесить на Гринвуда какой-либо ярлык, ограничивающий его в жанрах и подходах. Фильм Линн Рэмси «Что-то не так с Кевином» стал для композитора очередным поводом попробовать что-то новое. Сам сюжет — драматичные взаимоотношения матери в исполнении Тильды Суинтон с сыном-подростком — поверг Джонни, молодого отца, в ужас. От этого он не начал писать хоррор-саундтрек, но вновь сосредоточился на слоях, правильно поставленном тоне, необычном и оттого влекущем звучании — в частности, использовал арфу с металлическими струнами.
В то время, как музыка для драмы со Суинтон кажется довольно аккуратной и закруглённой, в следующей коллаборации с Полом Томасом Андерсоном композитор разыгрывается вовсю. Фильм «Мастер» сложно представить без прекрасной игры Филипа Сеймура Хофмана и Хоакина Феникса и, в равной мере, музыки Джонни Гринвуда. Здесь снова появляются нисходящие скрипки: удар гитарным медиатором по струнам напоминает тик часов и создаёт ритм, который идеально сочетается с движениями персонажей и задаёт картине немного прерывчатый темп.
Если в предыдущих саундтреках для ПТА внимание доставалось струнным и фортепиано, то фильм «Врождённый порок», в котором Хоакин Феникс играет вечно накуренного детектива в Лос-Анджелесе 70-го, наполнен звуками гитары. В частности, тему «Spooks» Джонни одолжил из черновиков Radiohead — группа посчитала, что наработка зашла в тупик, и пробовала играть её вживую лишь однажды в Копенгагене .
Кроме того, саундтрек наполнен цитатами из фильма и фрагментами, напоминающими музыку Бернарда Херманна, только доносится она так грандиозно, что кажется немного шутливой. Но нотка иронии — в целом, довольно характерная черта фильмов Андерсона, что не лишает их драматичности, даже наоборот, делает каждую историю ещё более реальной.
Гринвуд сравнивает создание саундтреков с написанием отдельных пьес, которые идеально подошли бы основной истории и персонажу
Джонни Гринвуд и Пол Томас Андерсон сработались снова в проекте Junun («буйство любви»), но совершенно иначе. Узнав о том, что его музыкальный друг снял в аренду шестисотлетнюю крепость в Индии и собирается писать там альбом с израильским композитором Шаем Бен-Тзуром, продюсером Radiohead Найджелом Годричем и местными музыкантами, режиссёр схватил видеокамеру и отправился следом за ними.
В получившемся документальном фильме погружённые в создание звука люди, восточные мотивы, звонкие голоса, гитара, немного электроники, суфийская поэзия в переводе на иврит, песни на хинди и урду гармонизируют с яркими цветами и общими планами города.
Романтика в определённой мере всё-таки догнала Гринвуда в «Призрачной нити». Мелодраматичная история знаменитого кутюрье Рейнольдса Вудкока в Лондоне 50-х поставила перед композитором новые вызовы — добавить ощущение той эпохи и совместить лирическое настроение со строгим, словно застёгнутым на все пуговицы, характером главного героя. Лирика, но никакой иронии, всё серьёзно. Вдохновением стал аранжировщик для биг-бэндов Нельсон Риддл и пианист Глен Гульд, в частности его интерпретации Баха. «Если бы Рейнольдс слушал музыку, это был бы Гульд. Много слегка одержимого, минималистичного барокко», — рассказал Джонни изданию Variety.
Эта задача настигла Гринвуда в разгар тура Radiohead с альбомом «A Moon Shaped Pool», так что музыкант стал чаще уединяться в гримёрках и отельных комнатах, создавая оркестровки. Единственным пожеланием Андерсона было «дохренища струнных» — «что, я полагаю, по-американски означает оркестр», шутит Джонни в интервью Esquire. Этот саундтрек он записал как со струнным квартетом, чтобы приблизить слушателя к персонажам, так и с оркестром из 60 струнников, самым большим в своей жизни, чтобы показать масштаб ситуации и эмоций. В финальный монтаж вошло около 90 минут музыки — как сказал участвовавший в записи дирижёр Роберт Зиглер, теперь это был не просто фильм с саундтреком, а целый мюзикл.
Когда эту работу Гринвуда номинировали на «Оскар», редакция NME в шутку спросила у композитора, будет ли он теперь повышать свой гонорар. «Конечно, — ответил тот. — У вас есть номер телефона Майкла Бэя? Возможно, грустная атональная струнная музыка— именно то, что нужно седьмым “Трансформерам”»
«Джонни может сказать “О, я не знаю, смогу ли это сделать”, или “Я не могу это сделать”, или “Мне не стоит этого делать”. А вскоре тебе на почту приходит 45 минут музыки, великолепной и дико разной. В этом он весь: “Нет, нет, я правда не могу. Не знаю, как это сделать” — а потом ты получаешь гору материала», — Пол Томас Андерсон для The New York Times.
«Лучшая часть моего дня — это просыпаться поутру от нового мейла Джонни Гринвуда с музыкой. Каждый раз будто Рождество», — ПТА для BBC Radio 6 Music.
Несмотря на то, что следующий саундтрек официально появится в Сети 9 марта, а фильм выйдет в украинский прокат 22 марта, стоит упомянуть вторую работу Гринвуда с Линн Рэмси. Композитор настолько полюбил её фильмы, что сам связывался с режиссёром, спрашивая, не работает ли она над чем-то новым и не нужен ли ей саундтрек. «Тебя здесь никогда не было» — сочетание яркой игры Хоакина Феникса, точно выстроенных мизансцен, монтажа и, конечно, музыки. Звук щипков и ударов по скрипкам здесь до того многослойный и плотный, что напряжение фильма кажется почти осязаемым.
Да и в целом музыка Джонни — это намного больше, чем просто сопровождение фильма. Внимательный к каждому звуку, он не только старается вдохнуть в картину жизнь, подчеркнуть то, что хотел сказать режиссёр, но прежде всего каждый раз экспериментирует. В поисках подходов к звукоизвлечению и взаимодействию разных инструментов, Гринвуд смешивает классические методы с авангардными. «Настоящие композиторы всегда находятся под большим давлением и имеют намного меньше свободы, чем я», — говорит он. Эта свобода и делает музыку Джонни Гринвуда настолько тонкой.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
