Время манерных вокалов: как готовят песни для шоу «Голос Країни»

,

24 April 2017

0

0

За несколько часов до прямого эфира на сцене «Голоса Країни» распевается народный хор, который позже станет вокально-визуальной инсталляцией в номере Кати Chilly, а в гримёрке уже вовсю готовят участников — красятся губы, крутятся кудри, делаются селфи. Из этого высокоорганизованного хаоса экстравагантно выделяются татуированные руки музыкального продюсера шоу Руслана Квинты. Когда-то он написал для Ротару «Одну калину», а сейчас руководит живым оркестром на телепроекте, который за один вечер смотрят в среднем 2,2 млн украинцев. Руслан рассказал Comma о музыкальных нюансах, которые остаются за кулисами главного певческого шоу страны.

Выглядит, будто для слепых прослушиваний конкурсанты сами выбирают себе песню, продумывают образ, репетируют дома. Как всё обстоит на самом деле?

В проекте я шестой или седьмой сезон и меня радует, что с каждым годом уровень подготовки участников всё выше. Это означает, что проект растёт. Участники приходят не просто спеть, они к этому серьёзно готовятся: предлагают интересный репертуар, своё видение.

Что касается подбора песни, мы никого не насилуем. Рассматриваем предложения ребят, исходя из них формируем репертуар. Но бывает и такое, что участник, имея какой-то нереальный потенциал, выбирает не ту песню. Тогда мы ему рекомендуем, но не в форме приказа. Мы всё обсуждаем, это может занимать время: телефонные переговоры, переписки, почта. Таким образом, мы каждому находим свою индивидуальную песню.

Что касается одежды, на слепых прослушиваний участники выступают в чём пришли, а дальше мы, учитывая их образы и музыку, которую они несут, подбираем имидж и одежду.

Как выглядит процесс выбора песни и работы над аранжировкой?

После «слепых» участники попадают к нашим любимым тренерам, которые проводят над ними опыты музыкального характера. С участниками у меня очень плотный контакт, я знаком с ними с самого начала проекта и знаю кто на что способен. Поэтому, когда я понимаю, что тренер где-то перегибает палку, я естественно вмешиваюсь, даю какие-то рекомендации. Плюс я всегда говорю тренерам, что участников нужно слушать и слышать.

Когда решение принято, ко мне в студию приезжает участник, иногда вместе с тренером. И под рояль — потому что так можно хорошо расслышать вокальные данные участника — мы подбираем варианты. Бывает, он так исполняет под рояль, что ты понимаешь, что ничего менять не надо. Или мы находим решения: сначала клавишные, потом добавляются ударные. С этой микроаранжировкой, формой, я прихожу к оркестру. Музыканты её изучают, «снимают» ноты, продумывают определённые ходы. Если нужно сделать плейбек — мы его делаем. На репетиции мы с участниками и музыкантами проходим всё это вместе.

Поговорим об оркестре. Кто эти ребята и чем они занимаются кроме «Голоса»?

Музыканты у нас очень крутые. Они — основа всего проекта, один из лучших бэндов в Украине. Каждый музыкант — на вес золота. Артисты забирают их к себе на концерты, да так, что иногда я с «Голосом» не вписываюсь в эти графики (к примеру, Евгений Селезнёв играет на барабанах у Кристины Соловий, а Назар Вачевский — саксофонист в группе Blooms Corda, – прим. ред). Они любят проект и понимают, что благодаря ему получилась большая музыкальная семья. У нас есть общие группы в социальных сетях. Когда остаётся неделя до проекта, музыканты пишут: «Как хочется со всеми увидеться, как мы соскучились». Когда внутри коллектива здоровая атмосфера — всегда будет результат. Нет никаких подводных камней, люди дорожат своей работой. В этом смысле мне сильно повезло. С ними можно играть любую музыку, для них это не представляет никакой сложности.

У нас с музыкантами «Голоса» есть общие группы в социальных сетях. Когда остаётся неделя до проекта, они пишут: «Как хочется со всеми увидеться, как мы соскучились»

Как вам удалось собрать такую сплочённую команду?

Когда меня пригласили в «Голос країни», я был ещё зелёным. Собрал коллектив музыкантов, мы неплохо сделали сезон. Но я всегда анализирую комментарии, читаю, что пишут, понимаю где есть бока и начинаю их стачивать напильником. В четвёртом сезоне я всё делал сам: ноты, формы, аранжировки. Музыканты приходили и играли, но всё это мне нужно было предварительно продумать, придумать. Благо, у меня был очень хороший партнёр Олег Боднарчук. Он помогал и был для меня спасением. У него есть своё, режиссёрское видение и я учился у него как можно из песни сделать произведение, а из произведения — песню. В следующем сезоне как помощника мне предложили Серёжу Могилевского, музыкального продюсера телеканала 1+1. С тех и до сих пор мы работаем вместе. Это моя правая рука, грамотный музыкант, талантливый человек, обязательный и интеллигентный.

Когда мы задались вопросом о музыкантах, он предложил мне четвёрку крепких ребят: Виталика Делестьянова, Женю Селезнёва, Антона Белко и Михаила Баньковского. Я осторожно к этому отнёсся, но согласился попробовать. Опять-таки самостоятельно сделал формы на следующий сезон и отдал в работу музыкантам. На первой репетиции я послушал как они нажимают и был приятно удивлён. Четыре человека, а звучат как хорошая аранжировка, всё на месте. Они — сердце нашего музыкального коллектива.

А сколько всего музыкантов?

На каждом этапе добавляются новые. На слепых прослушиваниях музыкантов пятеро, потом добавляется перкуссия, бэк-вокал, другие инструменты. На прямых эфирах звучат струнные и духовые — в итоге 16 человек. Я рад, что на сегодняшний день вопрос по оркестру у меня закрыт очень хорошо.

Сколько времени уходит на выбор песни, написание аранжировки?

По-разному. Чтобы выбрать одну песню, бывает, надо попробовать песен пять. Случается, что мы выбрали одну, репетируем-репетируем, а потом понимаем, что нужно её менять. Это занимает от недели до двух. Когда приходит пора прямых эфиров, то сроки сжаты, неделя — дедлайн.

По аранжировкам: если делать форму средней сложности, это может занять часа три. Именно форму, демо. Музыканты играют почти с листа, два прохода — и всё звучит. Пьяно, форте — это прямо на лету хватается. Я напел, барабанный ритм губами прошлёпал, бас показал — и всё.

За все эти сезоны вы наверняка выделили отличительные черты в работе каждого из тренеров. Кто на что делает упор?

Тина Кароль, за что я её сильно уважаю, быстро вникла в нашу систему и зачастую приходит уже с готовыми предложениями. На своей студии вместе с участниками она делает наброски, после чего показывает мне, а мы доделываем, отдаём в работу музыкантам.

Потап больше внимания обращает на работу с вокалом, меняет мелодию, ищет интересные вокальные решения. Джамала очень прогрессивная и старается поднять пласт современной музыки.

Серёжа Бабкин — первый актёр в нашем проекте. У нас ещё не было тренеров, которые бы работали с участниками с точки зрения актёрского мастерства. Так получилось, что у него сформировалась очень вокальная команда, которая усиливается за счёт того опыта, который он даёт им ещё и как актёр: умение расслабиться, сконцентрироваться, «сыграть» песню. Я увидел это воочию в дуэте дуэте Юлии Борозненко и Эмиля Вилонджа. Все подумали, что у них роман, а это была игра, маленький мюзикл.

Конечно, есть внутренняя конкуренция, тренеры пытаются друг друга удивить, показать кто на что горазд. Если тренер хочет использовать какие-то интересные инструменты, необычные решения в аранжировке, мы в этом всячески помогаем.

Мы стараемся работать в таком процентном соотношении: 60% — украинская музыка, 30% — зарубежная и 10% — какие-то саундтреки, романсы, старые советские песни

Работа над какими песнями вам как аранжировщику приносит наибольшее удовольствие?

Я стараюсь максимально выбирать контент из украинской музыки. Объясню почему: мне нравится проводить эксперименты над олдскульной музыкой, и, как показала практика, это нравится аудитории. В то же время я всегда отталкиваюсь от участника и его вокальных данных. Если есть видение номера, в котором участник скорее всего будет выглядеть смешно, надо искать другие решения.

Есть ли какая-то негласная «квота» на украинскую музыку в репертуаре шоу?

Мы стараемся работать в таком процентном соотношении: 60% — украинская музыка, 30% — зарубежная и 10% — какие-то саундтреки, романсы, старые советские песни.

Бывали ли моменты, когда вы точно понимали, что участник ушёл из-за неправильного музыкального сопровождения или наоборот аранжировка стала для него «лучшим светом»?

Бывает, участник просто выходит на сцену и рассыпается. Этому могут предшествовать разные факторы: заболел, температура, что-то случилось, волнение. И то, что мы ему наворотили, только усугубило ситуацию. Но это редкие случаи. Бывает, что более слабый участник выходит под гитару, но поёт так, что вопросов нет. Здесь момент лотереи, иначе шоу было бы неинтересным.

Перед выходом на сцену всё переутверждается миллион раз. Это честная борьба. Никогда не было такого, чтобы мы специально дали кому-то неправильную песню, это исключено. Я борюсь за каждого участника. Когда на этапе боёв хорошо видно кто крепче, я всегда даю больше шансов тому, кто слабее, чтобы он полностью высказался.

Какие особенности очищения авторских прав на аранжировку песни в Украине?

Мы очищаем авторские права по общепринятой процедуре и ни одну песню не используем без разрешения. В Украине в этом смысле всё очень хорошо. Я знаю, что в других странах с этим больше проблем. В той же России очистить права на песни Майкла Джексона практически невозможно. Там такие штрафные санкции! У нас их спокойно можно приобрести за вполне вменяемые деньги.

Многие ребята готовы идти на острые эксперименты? Как пример, необычная аранжировка «Ой ти, Грицю», под которую пела Вера Кекелия. Так эта песня ещё не звучала, тут пан или пропал.

Участники нам доверяют. Что касается Веры, эту песню предложила она, а решение искали уже мы вдвоём. Мне идея очень понравилась, такого у нас ещё не было. Народные песни я обожаю, из них можно лепить дворцы и замки. Там всегда есть настоящее, не высосанное из пальца. Ведь песня потому и народная, что это чья-то история. В ней есть энергия. Эта песня Вере идеально подошла. Когда мы искали вокальные решения, в ней раскрылся совершенно другой образ. Для неё это хороший урок.

Я всегда советую участникам обращать внимание на реакцию на их выступления. Это же такие подсказки!

Почему многие участники после проекта теряются, их не видно? Участникам «Голоса» нужно анализировать то, что о них пишут, и задавать себе вопрос: «Кто я в мире музыки и что я могу сказать людям?»

ALEKSEEV был единственным, кто заинтересовал вас как продюсера за рамками «Голоса»? По каким качествам и критериям вы поняли, что это ваш артист?

Я из категории тех людей, которые берутся за что-то одно и этим одним занимаются. Я не распыляюсь, потому что у меня сейчас нет сумасшедшего продюсерского опыта. В работе с Никитой я учусь быть и композитором, и музыкальным продюсером. Многие ко мне обращаются, но пока я не могу себе позволить превратиться в «фабрику звёзд». Когда ALEKSEEV будет полностью самостоятельным артистом, и мы поймём, что наш паровоз идёт вперёд, тогда, возможно, я сделаю что-нибудь ещё.

Никиту заметил Олег Боднарчук. Когда у тебя по 200–300 участников, сложно заметить кого-то особенного. Я 15 лет в шоу-бизнесе и меня сложно чем-то удивить. Поэтому на отборах Никита меня не удивлял. Это случилось на выступлении, когда он пел песню Джона Ньюмана «Love Me Again». Тогда для меня раскрылась интересная манера его вокала. Тот случай, когда артист перепевает песню лучше оригинала. Но прежде всего, он очень хороший человек. Добрый парень с внутренним стержнем, любящий по-настоящему то, чем занимается. Я сам фанат и фанатов чувствую. Ему не важно, будет ли он популярным, мы ему этого не обещали. Мы сказали: «Поработаем, попробуем. У тебя есть талант и все шансы». Он согласился. Я очень горжусь этим мальчиком, он с каждым днём растёт.

По каким критериям сейчас вообще определяется настоящий артист?

Сейчас время манерных вокалов. К сожалению, у нас мало кто учит манере, в основном идёт базовая постановка голоса: дыхание, фразировка, нюансировка. Ежедневно в мире производится очень много музыки, нужно чем-то выделяться. А в песне главное — голос. Аранжировка — вторичная история, это твоя поддержка. Вокал должен быть доминирующим. Те, кто меня слышат — у тех получается, а кто не слышит — вкладывают всю силу в аранжировки, теряя мелодику и характер песни. А с Никитой мне повезло, у него манера от Бога. И таких артистов у нас немного в стране.

Я могу выделить Славу Вакарчука. У «Океана Ельзи» первая песня была «Там, де нас нема». Мало кто об этом знает, но они к этой песне шли девять лет в подвалах во Львове. Тогда было сложно пробиться. Сегодня интернет решает всё: ты записываешь сингл и, обойдя все радиостанции и телевизоры, выкладываешь его в интернет. Миллион просмотров — и тебя сами нашли и телевизионщики, и радийщики. Когда я начинал, мы проходили все круги ада, стояли с кассетами около клубов, просили послушать наши песни.

А кого слушаете вы?

Я очень люблю самородков, таких как Адель. Или LP, которая всю жизнь была композитором, а потом вдруг выпустила «Lost On You». Трек «Human» от британца Rag’n’Bone Man для меня открытие. Таких я ищу артистов.

В этом сезоне «Голоса країни» участвовали Алла Кудлай и Катя Chilly. Трудно ли подобрать песню человеку, у которого за плечами огромная история, фирменный стиль и репертуар?

Конкурсант — как пластилин, а известный артист – готовая фигура, памятник. Его ещё надо убедить, чтобы спеть какую-то другую песню. Это непросто. В таком случае артисту нужно быть игроком и принимать правила игры. Только в этом году у нас такой эксперимент. Насколько он удачный — время покажет.

Я благодарен Алле Кудлай, что согласилась принять участие в шоу. Катя Chilly ещё себя покажет. Есть артисты, которые только через время могут крепко стать на ноги и заявить о себе. Одно время Катя была очень популярна в своей среде. Это андеграунд, фольклор с примесью каких-то нестандартных решений. И тогда это не было так актуально, как сегодня. Когда-то у Ирины Билык был альбом «Ома». Я считаю, что эта музыка стала актуальной только сегодня. Тогда этого никто не понял и Билык в этом гениальна, она произвела некую революцию. Просто время этой музыки всё равно сегодня. Тоже самое делала Катя Chilly. Благодаря «Голосу» она может красиво вернуться на сцену и продолжать делать то, что начала 15 лет назад.

Я борюсь за каждого участника. Когда на этапе боёв хорошо видно кто крепче, я всегда даю больше шансов тому, кто слабее, чтобы он полностью высказался

Не считаете ли вы, что исполнение Аллой Кудлай и Катей Chilly собственных песен на слепых прослушиваниях противоречит правилам проекта, ведь их легко узнать?

К сожалению, мы не успели уговорить Аллу Кудлай, она категорически не хотела петь чужую песню. И мы подумали, что тренер может решить, что это просто человек с похожим голосом. Что касается Кати Chilly, её долго не было на сцене, поэтому тут мы были абсолютно спокойны.

Какими номерами с музыкальной точки зрения вы особенно гордитесь?

Для меня каждое произведение как ребёнок. Вся работа, которую я делаю на проекте, особенная для меня. Это всегда новое прочтение, мы никогда не повторяемся. Даже если мы уже делали эту песню в оперном варианте, в другой раз мы сделаем её в акустике. Всё безгранично. У нас такой музыкальный коллектив, что с ним можно горы свернуть. Главное, чтобы было желание и любовь к тому, чем ты занимаешься. «Голос» для меня — громаднейший опыт, и пока я готов его получать.

Фото: Александр Попенко

tags:
голос країни, украинская музыка
Related
Coachella изнутри: как устроен главный фестиваль США