Долгожданный новый альбом перфекциониста Cape Cod — это сборник новых творческих вызовов. Выход из зоны комфорта, в процессе которого продюсер и музыкант, обычно вытачивающий каждый трек до мельчайших нюансов, пересобрал по косточкам себя самого, а заодно и десятки любимых жанров. «Релизы никогда не давались мне просто... Но такого эмоционального самовыжигания и выгорания я никогда не испытывал», — пишет он в большом эмоциональном посте на Facebook.
Для читателей Comma Максим Сикаленко углубился в слои и истории сочинения всех треков альбома. Воспоминания из детства, неожиданные знакомства, переломные моменты, влияние британского bleep techno, R'n'B старой и новой школы, брейкбита, фанка, IDM, прогрессивного рока конца 70-х и переписки Джеймса Блейка с Mount Kimbie — перед вами один из ключевых украинских релизов года в деталях.
Для читателей Comma Максим Сикаленко углубился в слои и истории сочинения всех треков альбома. Воспоминания из детства, неожиданные знакомства, переломные моменты, влияние британского bleep techno, R'n'B старой и новой школы, брейкбита, фанка, IDM, прогрессивного рока конца 70-х и переписки Джеймса Блейка с Mount Kimbie — перед вами один из ключевых украинских релизов года в деталях.
Sunsay (feat. Richard Farrell)
Вступительный трек посвящён детству. Год назад я пересматривал старые кассетные пленки дома у родителей и захотелось запечатлеть ту самую беззаботность и светлость, которую часто испытываешь, будучи ребёнком. Поэтому композиционно не хотелось перегружать трек лишними элементами, сконцентрировавшись вокруг плавающего, ностальгического баса, заполняющего пространство. Об этом я рассказал Ричарду Фарреллу и попросил его сконцентрироваться на том же чувстве.
Начнём с того, что Ричард — музыкант с потрясающим мышлением и один из самых талантливых исполнителей, с которыми мне удавалось познакомиться. Он — именно то звено в альбоме, которым начинается и практически заканчивается релиз. И если в первом совместном треке «I’m Coming Home» он проявил себя как блюзовый артист, то следующие открыли грани Anthony & Johnsons, Бьорк и других элегантных и экспериментальных голосов.
По его словам, текст «Sunsay» повествует о его прогулке в горах. Это была особенная дата — день рождения сестры. Она родилась утром, и после шумного застолья в тот же вечер Ричард почему-то захотел на время уединиться. Недалеко от Дублина есть место, такой себе каскад из камней, где он с друзьями любил гулять в детстве. Для него это было своеобразное единение с природой. Пробравшись сквозь лесную чащу и найдя укромное место, Ричард провёл около часа, лёжа на поляне, медитируя и слушая себя. «Sing stream, cry river, laugh bush, sway tree on the forest floor» — это своеобразная мантра, которую он повторял снова и снова, и которая легла в основу «Sunsay».
Но самое забавное — как Ричард пришёл к названию и текстовому лейтмотиву трека. Когда я закончил инструментальную версию, то показал её Андрею «Sunsay» Запорожцу. Мы тогда только познакомились — Андрей пришёл на одно из моих выступлений, после концерта мы встретились, потом пересекались ещё несколько раз, и я предложил ему сделать что-то совместное. Дальше этого, к сожалению, дело не пошло, но его псевдоним «Sunsay» в названии демо я оставил. И отправил Ричарду. Ричард название не тронул и построил вокруг него текст.
Good Company Girl (feat. YMTK)
YMTK — один из первых вокалистов, который искренне поверил в новый материал. Поскольку для Мерфа сонграйтерство — это, наверное, основной источник дохода, то первое, к чему мы пришли в процессе диалога — космический гонорар с его стороны. Я уважительно откланялся, поблагодарил за уделённое время, честно описал, что весь проект — это DIY, без вмешательства финансовых директоров, спонсоров, корректировок творчества. Что всем, начиная от сайта и мерча и заканчивая операционными вопросами по свету и звуку на концертах, занимаюсь исключительно я. А дальше было длинное общение на тему творчества Роберта Гласпера, Goldlink и финальная версия «Good Company Girl», посвященная знакомой Мерфа.
Заканчивается трек одним из моих самых любимых моментов в альбоме — гитарным соло Артёма Дудко из Straytones. Я совсем не любитель этих бесконечных блюзовых многострелов, поэтому соло здесь должно было звучать максимально элегантным, стать логическим продолжением основного вайба трека. Артём справился идеально, добавив ещё одну историю, за что его люблю и безумно уважаю.
I Am That (feat. Leah Vee)
Сам по себе трек «I Am That» исполнялся ещё на первом сольном выступлении в 2016 году, без вокала. Инспирацией для инструментальной версии была британская bleep techno сцена в лице Sweet Exorcist, Forgemasters, LFO, Nightmares on Wax. Так собственно и было до момента, когда я начал собирать релиз воедино — оказалось, что это единственный трек, не подверженный вмешательству вокалиста. Я стал шерстить по базам, которые собирал и сортировал исходя из тембра, мышления и скиллов. Среди нескольких писем с предложением поработать, была и Leah Vee из Лондона. Поскольку сам трек по форме не представляет из себя классическую поп-песню, я попросил выделить ключевые места в треке, чтобы усилить динамику — как работал трек вживую я уже знал.
Плюс нестандартная для таких треков гитарная линия, после которой возникает странное чувство «а что это вообще было?» — но в этом «диссонансе» вся привлекательность. Я люблю, когда в музыке есть шероховатости и неровности — именно они для меня и делают музыку настоящей.
I Don’t Wanna Know (feat. Mickey Shiloh)
Альбомная версия отличается от той, которая выходила как сингл в декабре. Мне жутко не хотелось, чтобы все треки работали на принципе самостоятельности. Поэтому на лонгплее «I Don’t Wanna Know» начинается и заканчивается эмбиентовыми проходами, близкими по духу к прогрессивному року конца 70-х и начала 80-х. Чтобы всё это работало с треком, а не слушалось как разорванные куски из разных опер, внутри него есть басовая линия, построенная по канонам прог-рока тех времён.
Mickey Shiloh была первой в обойме иностранных вокалистов. Мне всегда было интересно поработать с носителями языка. Получив такой опыт, я понял дистанцию между придумыванием текста на русском или украинском с последующим переводом и работой на иностранном языке. Во втором случае вокалист действительно «проживает» текст — другая темпоритмика, другая искренность. Единственное, что я озвучил Михаэле — ориентиры по вокальному вайбу, Solange и Aaliyah. Эдакий мостик между r’n’b старой и новой школы.
Кроме сольного творчества, Mickey успела поработать с Игги Азалией, Джанет Джексон, Джейсоном Деруло, Cassie и многими другими. Кроме того, она с 17 лет в подмастерье у Родни «Darkchild» Дженкинса, без преувеличения культового американского продюсера.
Force Notch
Возвращение в зону комфорта начала 2010-х. Трек начался с того, что я нашёл на каком-то форуме времён палеолита переписку Джеймса Блейка и Mount Kimbie. Там они приветствовали друг друга, рассказывали, как недавно начали заниматься электронной музыкой и выкладывали свои первые демо. О том, почему они влюбились в дабстеп а-ля Mala и о том, что им надо что-то сделать вместе. И это все до старта успешных сольных карьер.
Это очень важное для меня время, потому что тогда я только начинал формироваться как сольный музыкант. Захотелось вновь вернуться в ту точку, из которой я начинал — первые работы Joy O, Blake, Mount Kimbie, Burial. Заново переосмыслить произошедшее и вывернуть в реалии 2018 года. Поэтому и получился трек, самый близкий по духу к первому альбому.
I’m Coming Home (feat. Richard Farrell)
Первая совместная работа с Ричардом. До того, как начать общение, я выжидал момент, когда напишу нужный по вайбу трек. На первых порах я абсолютно не понимал, как такой стиль музыки сможет работать с его блюзовым и госпел вокалом. Не хотелось делать эксперимент ради эксперимента. Когда я закончил «I’m Coming Home» и показал Ричарду, он был в восторге. Мы начали тирадить в мессенджере об обоюдной любви к эйсид-джазу, о культовом альбоме Boulevard от St Germain, событиях в Дублине и Киеве. Вскоре он отправился в уединённый крохотных домик где-то на Юге Франции, где и записал свою вокальную партию. Я не давал ему никаких референсов или задач, как всё должно звучать — просто попросил быть собой.
Ричард часто путешествует по миру и выступает с гитарой в небольших заведениях. Однажды он играл в Дублине и познакомился с украинской девушкой, которая жила неподалёку с мужем и ребёнком. Она очень хотела вернуться домой, но из-за вооружённого конфликта возвращение было поставлено на долгую паузу. Поэтому лирически эта песня о надежде и смысле того, что такое дом для каждого из нас.
Fight (feat. Cheshy)
Самая искренняя коллаборация. Чеши — не самая активная артистка, скорее home & bedroom. Многое из того, что она делает и показывала мне, она пишет в стол. Но у неё потрясающая искренность и харизма. За время регулярных звонков по скайпу я успел познакомится с её псом Шедоу, побывать на её «дневной работе» и открыть для себя её звукоинженера Принца — это, наверное, самая наша любимая и обсуждаемая личность во время записи альбома на студии вместе с Сергеем Любинским.
Чеши выросла на диско-музыке. Помню, что мы долго работали над динамикой в песне, и пришла мысль сделать перед последним припевом такой себе spoken word. У меня уже не осталось денег, чтобы оплатить ей студию для записи, поэтому Чеши записала эту часть на телефон. Так сказать, «докинула работёнки Сергею Викторовичу», но его золотые руки сделали всё в лучшем виде.
Just Because Of You (feat. Daramola)
Как и в случае с «I Don’t Wanna Know», трек начинается тем, чем заканчивается «Echo 3» — семплом из трека почившей ныне киевской группы Riot on The Radio и фразой «Dance Kids Revoluton». «У них есть власть, у них есть сила всё решать. Но у нас есть ритм, и у нас есть право выбирать. За что бороться, как танцевать, за что стоять. И кроме нажитых цепей нам больше нечего терять. Слова составить, и прокричать их в мегафон — Nous Sommes la Dance Kids Revolution!» И этот манифест плавно перетёк в брейкбит, состыкованный с фанком.
Daramola был найден благодаря его post-r’n’b треку «Lagos City Wave». Как и с Ричардом, слегка медитативный тип вокала не совсем ложился на демо «Just Because Of You». Сотрудничество далось не быстро — поначалу всё звучало предельно бесхарактерно. У меня всегда слова — это прерогатива вокалиста, и я стараюсь не вмешиваться. Мне важно, чтобы человек вкладывал в композицию себя, свой опыт. Но, как говорится, аппетит приходит во время еды, поэтому внутренний перфекционизм не дал спустить ситуацию на самотёк — путём переговоров мы пришли к более менее устраивающей нас обоих темпоритмике, вайбу и текстовой составляющей.
Let Me Know (feat. TONY B)
Всё началось с инструментальной версии — небольшого оммажа Sade, Enigma и другим «правильным 90-м», о которых почему-то незаслуженно забыли. И где-то в то время я случайно наткнулся на акапельную версию одного из треков TONY B. Не знаю, как так совпало, но гармонически эта партия идеально ложилась на мою инструменталку. Прямо брак, заключённый на небесах. Когда я показал Тони первую версию, он удивился и ответил что-то в стиле «отличный ремикс». Оказалось, к огромному сожалению, что трек уже был подписан одним из крупных иностранных лейблов, поэтому пришлось работать над вокальной партией с нуля.
«Let Me Know» был одним из первых треков, над которыми я работал после первого альбома. Это был внутренний протест против каких-то рамок танцевальной музыки, в которые я себя загнал. Потому что самое ужасное — это рамки, диктуемые или кем-то, или самим собой. Да и ничего кардинально интересного на тот момент в жанре не происходило, поэтому я пустился во все тяжкие, в сторону new beat музыки, которая звучала как глоток свежего воздуха.
Wondrous Spirit (feat. Richard Farrell)
Изначально вокальную партию должна была исполнять некая дама, тембрально тяготевшая к творчеству Fever Ray и шведской танцевальной электронике. Я написал ей, внёс средства за аренду студии, но забыл один важный нюанс — музыкальное мышление. Ты можешь обладать потрясающим тембром, брать космическое количество октав, но когда дело доходит до композиционной части — всё это разбивается вдребезги. Получилось максимально кривое исполнение.
Поскольку это был последний трек в альбоме, и я уже потратил всё, что заработал за последний год, то наступила растерянность. Первая мысль —отказаться от композиции, но расставаться с ней не хотелось. Поэтому я написал Ричарду, который в тот момент находился в туре по Европе, и описал ситуацию. Попросил буквально спасти меня, сообщив, что денег на студию у меня физически нет. И тут я безгранично благодарен ему за то, что он вошёл в положение и без каких-либо заминок согласился помочь, понимая, насколько важен для меня этот альбом в целом и что его подкупает моё горение тем, что я делаю.
На выходе получилась ещё одна экспериментальная поп-форма, с деконструированной брейкбит-основой и фанковым вайбом. Как потом охарактеризовал её Ричард — жизнерадостная музыка со слегка мрачным подтекстом. Это был уже период, когда я писал достаточно тёмные этюды, которые так и не вошли в альбом. Я останавливал себя, понимая, что начинаю двигаться не в том направлении и терять связь с релизом. Но всё закончилось хеппи эндом.
Echo 1, 2, 3, 4
Каждый из скитов/этюдов — это воспоминания о музыкальных стилях, которые оказали на меня влияние. Это не бенгеры и не композиции в классическом понимании. Juke со свингующим фанковым басом, IDM с пограничным соседством деконструктивного PC music, сакральный минимализм и мрачноватый post-r’n’b.
«Echoes» замкнулись золотыми руками Сергея Любинского (Revet Sound), который был со-архитектором релиза. Кроме потрясающего владения матчастью, у Сергея есть одна замечательная черта — умение сокращать. Я приходил с проектом на 40 дорожек и, как мне казалось, каждая из них очень важна, каждая добавляет свой характер. Но приходил Сергей и всё это уменьшалось в два раза с сохранением основного посыла и вайба. Истина в том, что «три слова — это два слова».
Подписывайтесь на 
