На концерте норвежского пианиста Бугге Вессельтофта в Closer снова собрался полный зал. Свет уже приглушен, рояль подсвечен, но пока не началось выступление, между пультом, баром и гримёркой скользит кудрявая девушка — проверяет, всё ли идёт как надо. Многие зрители наблюдают за ней с любопытством. Её здесь знают почти все.
Ольга Бекенштейн — не просто организатор. Наиболее подходящее определение для её деятельности — музыкальный куратор. Она устраивает концерты, собирает лектории о джазе, хип-хопе и академической музыке, выпускает меломанские подкасты на 20ft Radio, даже помогает украинским талантам записываться в Нью-Йорке, а 10–13 ноября 2017 года во второй раз организует амбициозное событие — AMIJazz Festival.
Ольга Бекенштейн — не просто организатор. Наиболее подходящее определение для её деятельности — музыкальный куратор. Она устраивает концерты, собирает лектории о джазе, хип-хопе и академической музыке, выпускает меломанские подкасты на 20ft Radio, даже помогает украинским талантам записываться в Нью-Йорке, а 10–13 ноября 2017 года во второй раз организует амбициозное событие — AMIJazz Festival.
Джаз в техно-клубе
«Когда я делала первые концерты, думала, что звук появляется сам по себе, стоит звукорежиссёру нажать кнопочку», — говорит Ольга. Арт-центр Closer начинался с техно-вечеринок, но она постоянно представляла, как здорово на территории бывшей лентоткацкой фабрики зазвучит джаз — свободная музыка, жаждущая свободного пространства. И вот, под её натиском коллеги по команде сказали: «Хочешь джаз? Ну, занимайся». И началось.
Сегодня это место стало ключевым для поклонников джаза и просто оригинальной музыки. Здесь выступают молодые украинские дарования, актуальные мировые звёзды и авангардные, глубоко нишевые артисты.
Джазовые концерты — самые затратные для Closer. Они значительно короче вечеринок, собирают гораздо меньше людей, а гонорары у таких музыкантов в основном больше, чем у электронных. «К счастью, часто иностранные коллективы, особенно американские, сами понимают, что в Украине много не заработают. Догадываются, какой средний гонорар может заплатить фестиваль в Киеве в небольшом зале. В туре они получают неравнозначные сделки в разных городах, и на некоторые соглашаются».
В поисках настоящего
Ольга признаётся, что больше всего на неё повлияли два концерта. Когда легендарный Уэйн Шортер на фестивале Alfa Jazz 2015 во Львове ввалил бескомпромиссный фри-джаз, у неё появилось много вопросов к музыке, себе, своему занятию. Но ровно через месяц на все вопросы ответил трубач нового поколения Эмброз Акинмусир, выступивший в Варшаве.
«Был период, когда я увлекалась скандинавским джазом, с электронными примесями. Мне было сложнее слушать классические вещи, потому что это старая музыка. Хорошая, но старая. А у Шортера я услышала очень естественное творчество, которое не принадлежало к какому-то времени. Я поняла, вот это — настоящее. Весь концерт сидела и думала, как быть дальше. После Шортера многий современный джаз, особенно с электроникой, казался мне очень синтетическим, искусственным. Но при этом я понимала, что не могу привозить людей вроде Шортера, это слишком большая глыба, что-то неприкосновенное. Я не могла понять, где же музыка современная, но естественная. И вот, спустя месяц я услышала акустический квартет Эмброза, который для меня абсолютно вне жанров. Да, это джаз в его самом традиционном определении, но, в то же время, это музыка 2017 года».
С тех пор Ольга Бекенштейн уже дважды устраивала концерты Эмброза Акинмусира в Киеве, и оба прошли феерично. Украинские джазмены ликовали, когда вместо биса трубач предложил поджемить. Ольга и Эмброз сдружились и продолжают переписываться о жизни и музыке.
Фестиваль
В Украине много джазовых тусовок, которые пересекаются лишь частично: есть Алексей Коган и Jazz In Kiev, есть привозы в клубе Caribbean, есть фестивали Alfa Jazz и Jazz Bez, есть более попсовые концерты, которые Ольга иронично называет «волшебными крышами», есть локальные движения в Харькове, Одессе и других городах. Вокруг Closer тоже собралась своя публика, так что настало время делать фестиваль.
В прошлом году AMIJazz Festival состоялся впервые. Ольга признаётся: было очень сложно. Но не из-за того, что пришло мало людей. «Просто я решила, что раз уж хочу джазовый фестиваль, то нужна сразу образовательная программа из четырёх групп, которые занимаются параллельно, а ещё афтепати в БарменДиктате, и я сделаю всё одна. После фестиваля ещё долго приходила в себя».
После Уэйна Шортера многий современный джаз казался мне синтетическим, искусственным. Пока я не услышала Эмброза Акинмусира
Первый день был самым безумным. Рояль, необходимый для выступления биг-бенда, опоздал на четыре часа, из-за чего монтаж и саундчеки тоже сдвинулись на четыре часа. Арфа, специально смоделированная под второго артиста, прилетела за час до выступления. «Было много нюансов, но меня периодически останавливали незнакомые люди и говорили: вы не переживайте, мы понимаем, что вы первый раз. Это было очень мило». Инструменты вообще часто теряются или повреждаются при перелётах. Ольга говорит, что это отнюдь не украинская специфика, и такое может случиться как с МАУ, так и с Lufthansa. Джастина Брауна, барабанщика Акинмусира, тарелки не могли догнать на протяжении пяти-шести концертов, которые были по всей Европе почти каждый день.
И вот, пришло время второго фестиваля. На вопрос о том, кто в лайн-апе её фаворит, Ольга сначала называет Стива Коулмана: «Я рада, что получилось с ним договориться, это было спонтанно, внезапно». Потом меняет выбор на его трубача Джонатана Финлейсона, а следом — на Хосе Джеймса: «Я пыталась привезти его два года, и это не единственный артист, переговоры с которым получились долгими, но второго я ещё не привезла, так что пока не скажу». В итоге, Бекенштейн приходит к Джону Холленбеку — он выступит в субботу с Jazzworkshop Orchestra, состоящим из 25 наших лучших молодых музыкантов. «Это уже не джаз. Это просто музыка. Раньше название фестиваля означало All Music Is Jazz, но теперь я решила, что не вся музыка — джаз. А название теперь расшифровывается как AM I Jazz. Со знаком вопроса в конце».
От Роттердама до Берлина
Прорабатывая концепцию собственного фестиваля, Ольга побывала в Варшаве на Warsaw Summer Jazz Days, во Вроцлаве на Jazz Nad Odrą, в Нью-Йорке на Winter Jazzfest и, разумеется, в Роттердаме на North Sea Jazz, но её любимое зарубежное событие — JazzFest Berlin.
«Мне нравится концепция. Каждые три года основатели меняют программного директора. Сейчас фестом занимается британец, и программа этого года посвящена, например, проблеме Брексита. Потому что вот он, британский организатор, который делает фестиваль в Германии. К тому же, здесь представлен не только классический джаз, но и просто современная музыка. Ну и в отличие от North Sea Jazz, здесь ты успеешь послушать всё или почти всё. Потому что в Роттердаме пятнадцать сцен, миллион концертов, и все артисты, которых ты хочешь послушать, выступают одновременно. Я побыла на концерте Эрики Баду только две песни и пошла на Маккоя Тайнера, которого тоже застала на две песни».
Нью-Йорк, Нью-Йорк
Отдельной главой для Ольги стали приключения в Нью-Йорке, где она помогала украинскому трубачу Дэннису Аду с записью двух альбомов. В студии собрались саксофонист Дмитрий Александров, клавишник Павел Литвиненко, барабанщик Павел Галицкий и приглашённые гости — саксофонист Эндрю Гулд, контрабасистка Линда Мей Хэм О, тромбонист Майкл Диз. Собственно, Ольга помогала в переговорах с музыкантами и поиске лейбла. Но проблема оказалась в другом, а именно в лицензиях на авторские аранжировки произведений других музыкантов.
«В некоторых странах ты издаёшь диск и платишь авторские отчисления от продаж, что логично. Чтобы получить лицензию в Америке, ты заполняешь заявку на сайте, платишь карточкой — и всё, 15 минут. Я долго пыталась разобраться, как это сделать легально и недорого у нас, но пока так и не смогла».
На первом AMIJazz многое пошло не так, но незнакомые люди останавливали меня и говорили: вы не переживайте, мы понимаем, что вы первый раз. Это мило
Уже после нашего разговора с Ольгой лёд тронулся: первый сингл «LeBron» доступен в iTunes, а альбом «Influences» уже в предзаказе и выйдет 24 ноября на Comp Music. Вписываются ли украинские джазмены в мировой контекст? Ольга считает, что таких — единицы.
«Проблема в том, что наши джазовые музыканты слишком стараются быть джазовыми музыкантами. Мало кто в тусовке слушает достаточно музыки помимо джаза. Это проблема. Когда Майлз сочинял, он слушал современную на тот момент академическую музыку, популярную музыку, да вообще всё. В этом большая разница между нашими и не нашими. Но есть исключения, и Дэн — один из них. Ещё Богдан Гуменюк, у которого кроме музыкальных качеств есть и редкие организаторские. Он привозит своих знакомых, с которыми играл раньше в Филадельфии, или просто артистов, с которыми хочет поработать. Есть Юрий Середин — очень классный пианист. Павел Литвиненко, который играет в «Бумбоксе» — сумасшедше талантливый композитор. На одном из четверговых джазовых концертов в Closer была его музыка и Игоря Осипова, и если бы была хорошая запись, я бы легко поверила, что это какой-нибудь Нью-Йорк».
Будущие концерты
Привезти в Украину, например, прославленного Thundercat — по словам Ольги, адски дорого. А вот Роберта Гласпера — вполне возможно. «У нас была история с его басистом. Год назад, когда мы делали первый AMIJazz, наша пиарщица Алиса Маллен сказала: “У меня есть один знакомый, очень хочет приехать в Киев, посмотри, послушай”. Говорю: “Как называется группа?” Она: “Robert Glasper Experiment”. Думаю, ха-ха. Окей, передай привет другу. И вот как-то на джем-тусовке я познакомилась с басистом Гласпера, и он: “О, ты из Украины, у меня там есть подруга — Алиса Маллен”. Но он пока не может повлиять даже не столько на Гласпера, сколько на его менеджмент, сбить цену».
В выборе привозов собственный вкус остаётся для Ольги определяющим. «Я не люблю Камаси Вашингтона. Мне кажется, это много шума. Музыка, которая пытается удивить тем, что там так много всего, это так сложно — но ведь, на самом деле, нет».
И даже с собственным фестивалем, даже с амбициозными планами Ольге по-прежнему комфортно в камерном зале Closer. «Может, когда-нибудь я и сделаю концерт в Октябрьском дворце, просто чтобы узнать, каково это. Но не более. Мне кажется, Closer — это как раз очень джазовая атмосфера. Когда ты общаешься с музыкантом, музыкант общается с тобой».
Проблема в том, что наши джазовые музыканты слишком стараются быть джазовыми музыкантами
Миссия
Однажды начав организовывать концерты, остановиться уже сложно.
«Глупо отрицать, что я чувствую адреналин, азарт. Я не могу бросить. У меня есть миссия, — Ольга сама смеётся от пафоса фразы. — Я делаю это не для того, чтобы собирать и развлекать людей. Привозя Тео Блэкманна, я понимаю, что это непопулярная музыка, она такой не должна быть и никогда не будет. Но мне просто хочется что-то сказать. А поскольку я не музыкант, мне нужен посредник, чтобы сказать это лучше меня. Главная функция музыки, всего искусства — делать человека более человечным. Развивать духовно, интеллектуально, как угодно. Я хочу, чтобы люди становились лучше. Становились открытыми к разному, новому. А ещё я бы хотела, чтобы промоутеры начали думать о том, что их задача — развивать аудиторию, а не потакать ей».
Фото: Оля Закревская
Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
